Несколько лет назад мне довелось побывать в Фанаре. Трудно назвать эту поездку паломнической, скорее они имела исследовательские цели. Собираясь посетить черноморское побережье Турции – местечко Чешме, где разыгралось знаменитое Чесменское морское сражение 1770 года, наша группа ненадолго задержалась в Стамбуле.

​

Истан Пол – Константинов полис – Константинополь таково прежнее название прежней столицы Византии и центра Вселенского православия. Нас знакомила с городом миловидная женщина, осевшая в Турции более 20 лет назад. Ее рассказ помог вспомнить, что я читала о резиденции Константинопольских патриархов, расположенной в историческом центре города на южной стороне Золотого Рога.

​

Слово Φανάρι – отсюда русское слово "фонарь" – буквально значит "светильник". Впервые я узнала о Фанаре у Оливье Клемана, автора труда о патриархе Афинагоре I. Его любовь к патриарху распространилась и на резиденцию – островок православия среди исламского мира. Вот как Клеман описывает это место: "Совсем неподалеку от причала "Фенер" под деревьями пролегает тихая улочка. Со стороны холма лестница ведет к садам, располагающимся ярусами до самой византийской стены. Мы выходим на маленькую площадь, раскинувшуюся между церковью и фонтаном. Справа – несколько современных зданий, весьма сдержанных по стилю. Слева – очень простой собор, построенный в XVIII веке, с абсидой, кое–где поросшей травой…".

​

В Фанаре меня сразу обрадовали две вещи: тишина, нехарактерная для других частей города и какая-то достойная простота во всем. Через выложенный плиткой двор мы направились к кафедральному собору Святого Георгия. "В соборе, – объясняла экскурсовод, – разрешается снимать и проводить экскурсии. Нет-нет, платок не обязателен! Здесь находятся святыни…", – голос под сводами звучал четко, и я потихоньку отставала от группы.

​

Чудо всегда приходит просто. Мощи святителей, чьими духовными наследниками являются все православные святые, трудами которых на протяжении веков питалась Вселенская Церковь, находились рядом со мной. Белый мрамор, два образа на поставцах.

Все время пока мои спутники слушали экскурсию, прикладывались к иконам, я стояла у ковчегов. Впоследствии, читая о соборе св. Георгия, я сожалела, что не пошла дальше, но тогда весь Фанар оказался заключен в образах святых мужей. Меня потрясла близость святыни, ее доступность, та простота возможности, которая отсутствует в наших паломничествах по России. Я вспомнила очередь к Матроне Московской – морозное столичное утро, потихоньку переваливающее за полдень, одеревеневшие ноги. Потом в памяти возникло паломничество в Дивеево и очередь к мощам прп. Серафима. Вспомнились Петербургские святые; поток молитвенников к св. прав. Иоанну Кронштадтскому, Ксении Петербургской, Серафиму Вырицкому…

Труды св. отцов в защиту святых мощей подтверждались их собственными примерами. У свт. Иоанна Златоуста мы можем прочесть: "Не только тела, но и сами гробницы святых исполнены благодати". Свт. Григорий Богослов о телах мучеников писал так: "Капли крови и всё, что носит на себе следы их страдания, также действительны, как их тела. Изгнание бесов, исцеление болезней, предвидение будущего. Всё это при помощи веры может подавать даже прах". В Житийной литературе говорится, что исцеления начались уже при перенесении мощей свт. Иоанна Златоуста из Коман в Константинополь. Нетленные частицы мощей свт. Григория до сих пор источают дивное благоухание. Его тело было погребено в Назианзе, а позднее часть мощей была перенесена в Рим. В 1204 году после разграбления столицы Византии крестоносцами мощи святителей попали в Ватикан. Спустя 800 лет, 27 ноября 2004 года по решению Папы Иоанна Павла II из Ватиканской базилики св. Петра часть мощей свт. Григория Богослова вместе с частью мощей свт. Иоанна Златоуста были доставлены в кафедральный собор Константинопольского патриархата.

​

Так я и простояла все отпущенное нам время, уже не молясь, а просто вглядываясь в иконы. "Хорошо нам здесь быть". По словам апостола чувствовала себя и я – хорошо.

​

– Давай сфотографирую, – тихо подойдя, подруга навела на меня фотоаппарат.

​

– Нет. Оставь только ковчеги, – я обернулась. Голос экскурсовода уже слышался во дворе; мои спутники один за другим входили из храма.

​

"Три святителя: организатор, молитвенник, проповедник, большего среди них нет именно потому, что они разные, – недавно прочла я у отца Андрея Ткачева. – В красоте и точности слов нет равного второму Богослову. А в ревности о славе Божией со Златоустом встанет рядом, быть может, только Илия Фесвитянин. Василий же не просто аскет и начальник монахов. Он еще и военачальник, умеющий собрать разрозненных борцов. Что-нибудь одно, пусть в самом скромном количестве, должно быть у каждого мужа"… Да это так. Каждый из нас открыв для себя жизненный путь и труды Вселенских учителей и святителей Церкви, находил что-то важное. С кем-то они говорили языком духовного подвига, с кем-то языком поэзии или чуда. Положив последний поклон, я поняла, что силою молитвы угодников Божиих, пребывающих ныне в самом центре исламского мира, благодать Фанара останется жива.

​

2011-2016 гг.